Французский год окольцован этой памятью. В феврале отмечено 99-летие рождения, в декабре отметится 5-летие смерти. Валери Жискар д’Эстен, третий президент Пятой Французской Республики. Наверняка не все забыли его и в Москве. Мало кто из западных политиков был так дружествен хоть к Брежневу, хоть к Путину. Французский буржуазный аристократ предвосхитил американского магната-популиста. Рискнём сказать: трампизм пошёл от жискаризма.
Селение Отон, где завершился в 2020 году земной путь Жискар д’Эстена – небольшая коммуна в долине Луары. Аграрный край почтенной многовековой истории. Население немногим более семисот человек. Два ресторана. Три замка. Один из них – замок Отон, родовое домовладение Анны-Эмоны Жискар д’Эстен, урождённой Соваж де Брантес, 91-летней вдовы. Дочери героя Сопротивления графа Франсуа де Брантеса. Такова была среда покойного.
Родословная президента уходила корнями в так называемую "старую буржуазию". Богатые коммерсанты дореволюционной эпохи, обладатели королевских патентов. Теснейше связанные с феодальным абсолютизмом, склонные к покупке титулов. Очень прохладно встретившие Великую революцию конца XVIII века: "Дворянин, дорогу дровосеку!" В своём монархизме такие буржуа подчас были консервативнее дворян.
Род Жискар, известный с века XVII, был в основном торговым и адвокатским. Род д’Эстен был дворянским, с XI века принадлежал к военной и клерикальной элите. Последний из этой династии, адмирал Шарль де Эстен, гильотинирован в якобинском терроре. Его сводная сестра Люси-Мадлен была известна как фаворитка Людовика XV. Её дочь Элиза де Кузен де Ла Тур-Фондю вышла замуж за богатого купца Марселя Жискара. Но только в 1922-м за семейством окончательно закрепилась фамилия Жискар д’Эстен.
Будущий президент Франции родился не во Франции, а в германском Кобленце, где находился в командировке его отец. Высокопоставленный чиновник Эдмон Жискар д’Эстен возглавлял тогда финансовую дирекцию французской оккупационной администрации Рейнланда. Место рождения, кстати, символично: Кобленц 1790-х – центр контрреволюционной феодально-монархической эмиграции.
Во время Второй мировой войны юный Валери успел послужить в армии генерала де Голля. Участвовал в боях, награждён Военным крестом. После войны окончил элитные государственные вузы – Политехническую школу и Национальную школу администрации. По основной специальности финансист, но имел учёные степени по философии и по математике. Стажировался как экономист в США, ФРГ и Канаде. Служил в Генеральной финансовой инспекции, главном ведомстве бюджетного контроля.
Валери Жискар д’Эстен в 1940-х
Буквально с детства Валери Жискар д’Эстен являл собой классического представителя французской элиты. В её консервативной части, с характерным аристократическим уклоном. Французская же элита не обходится без политики и редко минует госслужбу. Жискар д’Эстену не было тридцати, когда он стал заместителем начальника аппарата премьер-министра Эдгара Фора. Три года спустя парламентская Четвёртая республика превратилась в президентскую Пятую. Во главе государства возвысился Шарль де Голль. Правительственным госсекретарём по финансам был назначен Валери Жискар д’Эстен.
Национальный герой де Голль имел одну идею – величие Франции. Молодой финансист Жискар д’Эстен сходился с легендарным Генералом в твёрдом национализме. Но голлистом Жискар д’Эстена назвать было нельзя. Он занимал гораздо более консервативные позиции. К примеру, резко осуждал президента за признание независимости Алжира. Упорно держались слухи о его связях с ультраправой организацией ОАС, боевики которой готовили покушение на де Голля. Состоял Жискар д’Эстен в Национальном центре независимых и крестьян, потом в Национальной федерации независимых республиканцев – праволиберальных партиях, оппозиционных голлистскому Объединению французского народа.
Однако президент ценил оппозиционера как компетентного финансиста. С 1962-го по 1966-й Жискар д’Эстен был министром экономики и финансов в кабинете Жоржа Помпиду. Его политика сводилась в основном к повышению налогов. Что создавало большие сложности в отношениях с Национальным советом французских предпринимателей.
Жискар д’Эстен и Жорж Помпиду, 1963
Националист – противник де Голля. Противник президента – член правительства. Член голлистского правительства – сторонник антиголлистского подполья. Деятель правого либерализма – повышающий налоги. Подчёркнуто буржуазный министр – в жёсткой конфронтации с предпринимателями. Перечислять эти парадоксы можно ещё долго. Но таковы традиционные особенности французской политики.
Из правительства Жискар д’Эстен вернулся в Генеральную фининспекцию. Затем, как независимый республиканец, был избран мэром коммуны Шамальер. На этом спокойном посту он оставался семь лет. Переждал и Красный май-1968, и уход де Голля в 1969-м. К тому времени Жискар д’Эстен был уже из признанных мэтров правого лагеря. Причём эволюционировал от старосветского консерватизма к либерал-центризму.
Считалось, что Жискар д’Эстен имел шансы на президентских выборах 1969-го. Однако не только не выдвигался сам, но и отказал в поддержке близкому в позициях Алэну Поэру. Поддержал генеральского наследника, голлиста Жоржа Помпиду. И вторично получил при нём пост министра экономики и финансов. Во главе кабинета Жак Шабан-Дельмас – левый голлист, убеждённый дирижист. Жискар д’Эстен легко превращается в сторонника активной промышленной политики, инициирует девальвацию франка. Правый либерал похож на приверженца социал-демократической шведской модели.
Перестанем удивляться. Там не такое бывало. Жак Дорио – член Политбюро ФКП, лично знавший Ленина – флагман французского фашизма. Симон Сабиани, мэр Марселя и босс марсельских гангстеров – из социалистов в коммунисты, из коммунистов в фашисты. "Петэн был лучше", – писал пламенный патриот Анри де Кериллис о самом де Голле. Который, кстати, шёл в президенты под лозунгом "Сохраним Алжир французским!"
Характерная черта французской политики – множество политико-идеологических доктрин с авторскими именными названиями. Прежде всего, конечно, голлизм. Но были и есть помпидизм, шабанизм, миттеранизм, ширакизм, саркозизм, лепенизм, даже олландизм. Появляется и макронизм. Не обошлось, разумеется, без жискаризма.
Либерально-центристский звуковой орнамент. При ситуативных уклонах то в национал-консерватизм, то в социал-либерализм. А если брать суть – прагматичное отстаивание интересов своей социальной группы. И собственное продвижение во власти.
2 апреля 1974 года в Елисейском дворце умер Жорж Помпиду. 5-го и 19 мая состоялись два тура досрочных выборов. В первом туре убедительно – свыше 43% — лидировал социалист Франсуа Миттеран, консолидировавший почти весь левый лагерь. Замаячило избрание кандидата социалистической и коммунистической партий.
Валери Жискар д’Эстен предложил голлистам определиться с единым кандидатом правых. Сам он предлагал мэра Бордо Пьера Мессмера. Хладнокровно пронаблюдал столкновение Мессмера с Шабан-Дельмасом и раздрай в новой голлистской партии Союз демократов за республику. После чего выдвинулся сам. В глазах правых избирателей он выглядел единственным шансом – на фоне избивающих друг друга голлистов.
В первом туре Жискар д’Эстен занял второе место с 32%. Значительно отставал от Миттерана. Но более чем вдвое опережал Шабан-Дельмаса. Не говоря о кандидате ультраправых, не дотянувшем даже до процента. Звали того кандидата Жан-Мари Ле Пен.
Во втором туре вокруг Жискар д’Эстена сплотилась вся правая Франция. "Мы центристы, мы европейцы", – говорил он, показывая отличие от деголлевского национал-популизма. Но голлистам ничего не оставалось, как поддержать его. "Нужны ли нам люди прошлого?" – риторически спрашивал 47-летний Жискар о 57-летнем Миттеране. И не забывал напомнить о коммунистических союзниках социалиста. Антикоммунизм Жискара был аристократично сдержан. Не сравнить с мордобойной эстетикой Ле Пена или Тиксье-Виньянкура. Но вроде бы последователен.
Ему удалось собрать чуть более 50%. 27 мая 1974 года Валери Жискар д’Эстен пришёл в Елисейский дворец.
Новизна и толерантность – такова была первоначальная стилистика. "Марсельзу" на церемониях стали играть тише. Синий цвет национального флага смягчили на кобальтовый. На официозных фотографиях новый президент всегда улыбался. (Генерал де Голль бывал по-военному строг, а то и хмур; преемник Помпиду обычно серьёзен).
Жискар сам водил машину. Громогласно распорядился не преследовать прессу за критику главы государства. (Генерал нападок на себя спускать не любил – если что, замучаешься пыль глотать). Вышел с инициативой разрешить аборты – не побоявшись католического гнева сограждан. Провёл закон о поддержке инвалидов.
Жискар д’Эстен и министр здравоохранения Симона Вейль после голосования о легализации абортов, 1974
Вскоре, впрочем, Жискар д’Эстен сменил курс в пользу консервативной части общества. Регулировал миграцию из Африки и Ближнего Востока, вводил новые процедуры воссоединения семей. Ужесточал антикриминальную политику. Именно при Жискаре состоялись последние французские казни. (Впоследствии, при Миттеране, такие решения официально не оформлялись – хватало устного указания оперативникам.) В экономике отмечались колебания: то приоритет антиинфляционной политики, то стимулирование промышленности и потребительского спроса, то режим жёсткой экономии. Но с общим знаменателем государственно-бюрократического дирижизма.
Профсоюзы были недовольны. Бизнес тоже. На парламентских выборах 1978 года правая коалиция получила 46,5% – ровно столько же, сколько левая оппозиция. Жискаровская либеральная партия Союз за французскую демократию отстала и от голлистов, и от социалистов, всего на один процент опередив компартию. Но доминирующий слой французского общества – чиновничество. Эта социальная группа была вполне довольна президентом. И выступала надёжной опорой жискаризма.
Внешняя политика началась с кадрового решения: был уволен секретарь по африканским делам Жак Фоккар - сила и символ голлизма. Ближайший соратник де Голля, "вернейший из верных". Командир группы Сопротивления. Ярый антикоммунист. Начальник генеральской секьюрити, оперативник уличных замесов. Знаток Чёрного континента, организатор африканских переворотов. В цивильные 1970-е Фоккар жил как в годы подполья и массовых драк с коммунистами. Конечно, он совершенно не годился под либеральный стиль центризма и европеизма.
Разумеется, Жискар д’Эстен не отказывался от французских международных позиций. Парашютисты Филиппа Эрюлена спасали Мобуту в Заире. Десантники "Барракуды" свергали Бокассу в ЦАР. Во главе спецслужбы SDECE оставался голлист Александр де Маранш ("Портос по кличке, Арамис по жизни") – блестящий стратег и тактик антикоммунистического и антисоветского противостояния в Третьем мире. Чрезвычайно недовольный отстранением Фоккара. Но Жискар д’Эстен просто не имел выбора относительно де Маранша – никто другой не знал, как открыть сейф покойного Помпиду.
До некоторого времени отношения Жискар д’Эстена с лидером-людоедом Бокассой складывались вполне дружелюбно
Жискар д’Эстен старался утвердить французское лидерство в Западной Европе и престижное положение в Западном мире. Стержнем этой политики стало его партнёрство с социал-демократическим канцлером Западной Германии Гельмутом Шмидтом.
Именно Жискар д’Эстен основал многопрославленную "Большую семёрку" (бывшая "Восьмёрка") с её ежегодными суперсаммитами. Первая такая встреча состоялась в Рамбуйе под Парижем 15–17 ноября 1975 года. В этом году, кстати, отпразднуется полвека.
Тогда это была "Шестёрка": США, Великобритания, Франция, ФРГ, Италия, Япония. На встречу с Жискар д’Эстеном приехали Джеральд Форд, Гарольд Вильсон, Гельмут Шмидт, Альдо Моро, Такэо Мики. Впоследствии Жискару доводилось встречаться на G-саммитах с американцами Джимми Картером и Рональдом Рейганом, британцами Джеймсом Каллагэном и Маргарет Тэтчер, итальянцами Джулио Андреотти и Франческо Коссигой, японцами Такэо Фукудой и Масаёси Охирой, канадцами Пьером Трюдо и Джозефом Кларком… только Шмидт оставался для него неизменным партнёром. Вот какая стабильность.
Эти саммиты были тогда не пустыми фейерверками. Собирались по делу, решали всерьёз. В основном занимались антикризисной координацией финансовой и торговой политики. Это коренная специальность Жискара, и его заслуги тут неоспоримы.
А вот в политической сфере он действовал иначе. Пожалуй, не было у СССР на Западе союзника надёжнее жискаровской Франции. То Валери Жискар д’Эстен с визитом в Москве, то Леонид Брежнев с визитом в Париже.
Брежнев, Жискар д’Эстен и Мирей Матье
Случались, правда, шероховатости. Очень немолодой и не очень здоровый генсек просил перенести начало переговоров на послеобеденное время. Президент не мог на это согласиться – иначе назавтра во всех газетах было бы "Брежнев заставляет Жискара ждать! Никогда он не позволил бы себе подобного с де Голлем!" Но более серьёзных разногласий, кажется, и не возникало. Французское направление способствовало успехам глобальной советской экспансии.
Французский президент подчёркнуто игнорировал принципы атлантической солидарности. Нынешние американские продолжатели, будь они грамотнее, могли бы сослаться на парижский авторитет.
При любом удобном случае Жискар д’Эстен демонстрировал особые отношения с Советском Союзом. Единственный в G7 и НАТО, он спокойно принял советскую интервенцию в Афганистане. В мае 1980-го опять встал "в позу гордого одиночества" – не просто встретился с Брежневым, но сделал это в Варшаве!
Общими бывали и друзья. Вроде арафатовской ООП или саддамовского Ирака.
Кто помнит тогдашнее, не удивится теперешним перезвонам Трампа с Путиным. Разница лишь в стилистике. Не туповатое трамповское: "О, хороший парень, хочет мира, я ему верю!" – посреди войны в Украине. Аристократичное жискаровское: "Господин генеральный секретарь демонстрирует своё искреннее стремление к миру" – посреди войны в Афганистане.
Правые жискаровского направления – отнюдь не миттерановские социалисты – соревновались с коммунистами по части брежневферштеерства. Зато праворадикальная Партия новых сил Жана-Луи Тиксье-Виньянкура встречала визитёра Брежнева мощными акциями протеста. Стефано Делле Кьяйе и Ив Герен-Серак соорудили во Франции важный центр "Чёрного интернационала". Налёты на коммунистические штабы и советские представительства следовали один за другим. Тут уж сам Жискар ничем не мог помочь.
Вполне логично, что коммунистический Кремль поддерживал Жискар д’Эстена на президентских выборах 1981 года. Парадокс (в который раз!) заключался в том, что противником Жискара снова выступал Миттеран – кандидат левого лагеря. Во втором туре, после поражения Жоржа Марше, Миттерана опять поддержала Французская компартия. Однако СССР, КПСС и лично Л.И.Брежнев делали всё возможное для правобуржуазного президента.
Любопытная деталь: в Ленинграде весны 1981-го своеобразную кампанию за Миттерана – то есть против Жискара – вели подростки из антисоветской группировки "Синее знамя". Агитировали, правда, соотечественников, которые голосовать на французских выборах не могли. Но дискуссии случались. Типа, "как это так – вы за Миттерана и компартия за Миттерана?" А вот так. На то и Франция.
Жискар д’Эстен возлагает венок к мавзолею Ленина
Агитпроп КПСС имел гораздо большие возможности влиять на французские выборы. "Правда" опубликовала большую статью с фактической агитацией за Жискар д’Эстена. И, как впоследствии выяснилось, она-таки сыграла важную роль. При голосовании 26 апреля 1981-го Жискар д’Эстен занял первое место – 28,3%, на два с половиной процента больше социалиста. Но 10 мая 51,8% избирателей проголосовали за Франсуа Миттерана. Многие из них объяснили свой выбор именно так: нельзя, чтобы главу государства протолкнули из КПСС.
Из политики Жискар д’Эстен после поражения не ушёл. Оставался депутатом Национального собрания и Европарламента. Возглавлял Союз за французскую демократию. Потом состоял в Конституционном совете. Избирался главой муниципальных властей в нескольких буржуазно-аристократических коммунах. Лениво отбивался от светско-скандальной хроники, муссировавшей его свободную связь с Сильвией Кристель, она же Эммануэль. Восхищался творениями Мопассана.
Он пожизненно оставался действительным членом Бильдербергского клуба. Одним из столпов мировой элиты. "В соседнем доме окна жёлты. По вечерам – по вечерам…"
На президентских выборах в 2017 году Жискар д’Эстен поначалу поддерживал Франсуа Фийона. Но быстро переориентировался за Эмманюэля Макрона. Начались у Макрона проблемы, рванули на улицы "жёлтые жилеты" – и владелец пяти замков сурово раскритиковал президента за "обогащение самых богатых". Вот, оказывается, чьими устами говорят бедные и обездоленные! Вот он, жискаризм.
Верен себе оставался Жискар и в другом. Несколько дружественных встреч с Владимиром Путиным. Присутствие на торжествах по случаю 200-летия Бородинской битвы. Одобрительные высказывания о "сильном режиме в России". Поддержка аннексии Крыма. Возражения против вступления Украины и Грузии в НАТО. "Мы развели много шума. Было слишком много угроз. Проблема была раздута. А ведь главный вопрос сегодня – станет ли Украина управляемой?"
Это по-настоящему зловеще.
Поверх рассуждений Жискар д’Эстена слышится голос из любимого путинского фильма. "Следует отказаться от расовых предрассудков. Важно сохранить структуру отношений между имущими и неимущими", – говорит в последней серии "Щита и меча" финансовый магнат Герд.
Между имущими и неимущими. Между управляющими и управляемыми. Между властью и подданными. Между хозяевами и чернью. Ради этого Жискар предлагал сделки Брежневу, Трамп предлагает Путину. "…А в жёлтых окнах засмеются, что этих нищих провели".
Это голос элиты. Она такова во всём мире. И жискаризм по сей день годная для неё идеология. Трампизм – тупо-жлобская вариация, временам под стать. Причудливы геолокационные зигзаги: из Парижа в Вашингтон, а Макрон не Жискар. Так ведь и Трамп не Жискар. Выглядит перед ним гротескно, как дровосек перед дворянином осьмнадцатого века. Раздолбайность перед лоском. И всё равно одной крови. Продолжает он.
Но вот от низов, от настоящих дровосеков – дворянам сюрприз за сюрпризом. Не принимают структуры отношений. По-своему отвечают на вопрос, станет ли кто-то управляемым. "Звон стекла. Визг пули над карнизом. Входят эти – с вилами, с ножами. Королева над своим сервизом – словно Архимед над чертежами…" – вступает Юрий Нестеренко в перекличку с Александром Блоком. То Румыния, то Албания, то Ливия, то Украина, то Сирия. Всё как-то не по-жискаровски.
