Эту статью я написал специально для замечательной Ирины Воробьевой, чью фигуру на парапете спуска в подземный переход у Гостиного двора 3 марта 2007 года – во время самого прекрасного "Марша несогласных" – я запомнил на всю жизнь. Мне показалось, что последний эфир Всеволода Чаплина так шокировал и травмировал ее в немалой степени потому, что столь людоедских высказываний Воробьева от него не ожидала. И мне бы хотелось, чтобы новые столкновения с подобными бесами не оказались для нее такой же неожиданностью.
Сам Чаплин лишь развил мысль, которую он высказывал неоднократно. Так, в марте 2015 года он писал в одной из своих статей:
"Сам Бог, Бог Троица, то есть в том числе Бог Cын, впоследствии воплотившийся как Иисус Христос, насылал бедствия и гибель на целые народы… Да, при этом страдают и дети, и старики, и грешники, и святые. Но Господь поступает именно так, как поступает, – не ради отмщения, а ради того, чтобы сохранилась единственная истинная вера и люди не отпали от нее... И поэтому такое Божие наказание – не зло, а благо. Для многих, для всего человечества".
И это было не первое подобное высказывание Чаплина. Еще в 2007 году в ходе диспута с Леонидом Гозманом он заявил:
"По-вашему, самое ужасное, что может произойти – уничтожение людей. Я согласен, это плохо, но для меня есть вещи, которые более важны, чем уничтожение того или иного количества людей, или даже жизни всего человечества... Святыни и вера. Жизнь человечества менее важна для меня".
Да, это не единственно возможное истолкование так называемого христианства. И я как атеист не считаю себя вправе указывать верующим, как им верить правильно. Пусть с этим они разберутся между собой. Но давайте для начала честно признаем, что, во-первых, Библия допускает в том числе и такое прочтение, а во-вторых, что именно так ее трактовали в течение многих веков не только православные, но и прочие савлианские церкви.
В соответствие с этой трактовкой вероучения, человечество в наказание за ослушание своих созданных богом первопредков помещено им в пораженный пороком и отданный во власть зла земной мир – мир грязи и печали. В этом мире человек не только вынужден постоянно испытывать мучения разной степени тяжести, но и просто не может существовать, не совершая систематически то, что сам бог объявил злом и грехом. Если не делом, то помыслом.
Все савлианские трактовки христианства прямо приравнивают мыслепреступление к преступлению реальному.
Так изначально задуманы созданные богом мир и человек. Точно так же изначально подавляющее большинство людей за грехи, которые они вынуждены совершать в вот так устроенном мире приговорены богом к вечным мукам после смерти. Избавлены от этого будут лишь те, кто сумеет глубоко и искренне раскаяться в своей запрограммированной богом порочной природе и продемонстрировать беспредельную покорность его воле. Все основные савлианские трактовки христианства прямо утверждают, что способно на это окажется ничтожное меньшинство людей. Единицы если и не из миллионов, как предположил Чаплин, то как минимум из сотен.
На естественно возникающий вопрос, зачем вообще богу все эти эксперименты над мышами, церковные учения отвечают, что бог беспредельно любит свои создания и потому очень хочет добиться от них взаимности. Действительно, беспредельная любовь к богу, наряду с покаянием, покорностью и верой по этим учениям – обязательное условие "спасения душ". То есть все эти "явления божьей силы" через насылания на людей горя и страданий, болезней, природных бедствий, войн, политического террора и жестокой эксплуатации – все это такое принуждение к любви.
Все это ради того, чтобы некоторое количество жертв испытало стокгольмский синдром и возлюбило своего мучителя. При этом остальным (которых заведомо подавляющее большинство) заранее отведена роль отходов производства, "пустой породы".
Любая религия всегда отражает и обосновывает некие существующие общественные отношения. Любовь патриархального деспота в архаическом обществе именно такая. Принуждение к любви (жены к мужу, детей к родителям, рабов к господину, подданных к правителю) оправдывалось и поддерживалось всеми церквами и служило главной "духовной скрепой" так называемой христианской цивилизации вплоть до начала эпохи модернизации, которую Чаплин и ему подобные совершенно справедливо связывают с идеологией гуманизма и прав человека. И когда Чаплин говорит, что современное "христианство-лайт" придумали противники изначального "огненного" вероучения, это тоже во многом справедливо. Ведь для человека, прошедшего через рационализм и эмансипацию Просвещения, библейский бог Чаплина – крайне мерзкий тип, похожий на злого мальчишку, надувающего лягушек через соломинку.
Вот те "корешки", которые, как правило, остаются незамеченными в современных дискуссиях о религиозном мракобесии. Но именно из них растут "вершки", на которые "прогрессивная общественность" реагирует в первую очередь. Именно из этих "корешков" вырастает утверждение, что "прогресса цивилизации нет, есть умножение зла, насилия". А потому и войны будут всегда. Именно из этих "корешков" вырастает утверждение права государства на насилие (в том числе и в форме убийства), не регламентированное правом, а обосновываемое "высшей целесообразностью". Ведь это и есть "не за что, а для чего", о чем говорит Чаплин. Тогда вполне логично и принципиальное допущение репрессий в отношении заведомо невиновных, потому что ведь все равно все заведомо виноваты перед богом, а смысл человеческой жизни вовсе не в том, чтобы быть избавленным от несправедливого насилия.
Отсюда и вытекает яростное отрицание религиозными мракобесами правового государства и плюралистической демократии. Оправдание любой изуверской тирании.
Однако не следует приписывать Чаплину чрезмерной кровожадности. Для него важно не то, сколько "предателей отечества и веры" будет государством убито, а сколько просто выдавлено из страны. Для него важен сам принцип: основанием для насильственного подавления властью оппозиции является не переход самой оппозиции к насильственным методам борьбы, а потенциальная возможность прихода к власти тех "кто пытается христианство оскопить, лишить монополии претензий на истину – это и есть “пятая колонна”, это те, кто пытается христианство встроить в антихристианский этот гуманистический порядок".
Позитивная политическая программа Чаплина – восстановление монархии и закрепление главенства "нашей патриотической идеологии". Любопытно, что он выражает сожаление по поводу разрушения системы Советов, "потому что Советы – это более демократичная власть, чем власть политтехнологов, которая у нас возникла в 90-е годы". Здесь следует иметь в виду, что для крайне правых всех стран парламентская многопартийная демократия – это и есть власть политтехнологов. А Советы для Чаплина – это именно альтернатива парламентской демократии с ее политической конкуренцией, системой сдержек и разделением властей. Это система "беспартийного" сословно-корпоративного представительства, находящегося под контролем некоей обладающей политической монополией силы, выступающей в качестве хранительницы государственной идеологии (и здесь "руководящая и направляющая" КПСС вполне заменима на "первенствующую и главенствующую" РПЦ).
Средневековая сословно-корпоративная самодержавная "православная монархия" по-прежнему остается высоким идеалом РПЦ. Фашизм XX века (кстати, везде пользовавшийся поддержкой клерикалов-мракобесов) и был попыткой возродить позднесредневековый сословно-корпоративный абсолютизм в условиях уже сформировавшегося индустриального общества. Знает ли Ирина Воробьева, насколько она была права, употребив во время эфира с Чаплиным слово "фашизм"?
Однако фашизм – это все-таки "вершки" идеологии, предлагаемой нам Всеволодом Чаплиным и другими религиозными мракобесами. Для успешного противостояния ей надо рубить по ее "корешкам".
