"В новостях по России ни слова про 10-летнюю горькую дату Беслана. А эта трагедия не только бесланских матерей, это ГОРЕ страны нашей.
Вот бы нам, здраво мыслящим Россиянам и помнящим, что происходило в эти дни 10 лет назад, не страдающим короткой памятью, здесь, на ФБ помянуть, присоединится хотя бы мысленно к скорбящим родителям и родственникам. Хоть минуту молчания, каждый про себя! Ведь вы помните: не спрашивай, по ком звонит колокол...? Это могло случиться в любой школе!"
Семен Павлюк:
"10 лет Беслану, а про это, за редких исключением, не говорят ни на телевидении, ни на новостных сайтах (не важно - государственных или оппозиционных)".
Елена Людевиг:
"А здесь [во Франции. - ред.] нет восторженного первого сентября. Это хорошо. После Польши и Беслана как будто странно не помнить. Может, они из-за начала второй мировой и передвинули дату. А мы-то! Как нам забывать - Польша под нашим чутким участием, а уж Беслан совсем свеж. Не помнить и просто стирать все. Во Франции нет такого истерического праздника. Цветов, бантов, линеек. Просто приходят. И начинают учиться. К линейному пафосу всегда относилась настороженно. Нет, увы, не когда училась, а когда мои дети и когда я сама учить приходила. Не-не-не..."
Кирилл Шулика:
"Вот мы сейчас говорим о том, что солдат гонят на войну, а потом хоронят в могилах без табличек. И что? Да проглотим мы это все.
Мы уже проглотили стрельбу по детям, после которой отменили губернаторские выборы.
Власть по своего цинизму ровно такая же, как и общество. Сейчас мне приходят и рассказывают. Ну подумаешь, солдаты погибли, бывает, это война. А тогда у меня не было соцсетей еще, поэтому не писали. А были бы, уверен, пришлось бы вам почитать о том, что главное было террористов уничтожить, а детей, да, жаль, конечно, но что делать, судьба такая.
Я, честно говоря, не представляю себе более жесткого народа. Ведь получается, что после Беслана власть не ослабла, а усилилась, иначе бы вряд ли она пошла на сворачивание политических свобод".
Елена Милашина:
"...Каждый год придумывают что-то новое. Поставили один памятник. В новой школе, которая напротив Школы № 1, открыт музей спезнацовцев и там их портреты не просто в полный рост, а в два полных роста. Попытались нечетную сторону улицы Коминтерна назвать "улицей героев ЦСН". Потом это зловещая для Беслана аббревиатура (потому что ассоциируется скорее с генералами ФСБ Тихоновым и Проничевым, которые всем рулили) была по настоянию жителей Беслана удалена и кусок улицы Коминтерна стал просто "Улицей Героев". Теперь вот на симпатичном пустыре у ДОСААФ напротив школы собираются разбить сквер памяти погибших спецназовцев...
...Потому что для власти это горем и трагедией не стало. А стало, как все мы знаем, поводом к политическому шабашу".
Илья Мильштейн:
"Вялые переговоры. Судорожные поиски выхода, потому что на Кавказе нельзя освобождать заложников как в Москве, - и случайный штурм как единственно возможный сценарий, найденный в ходе мозгового штурма в штабе по спасению заложников и одобренный в Кремле, политическое решение, счастливая находка... И многолетнее вранье, соединенное с бесконечным лицемерием и демагогией, жестокое и глубоко осмысленное вранье, и забвение как главная цель. Однако проходит пять лет, десять лет, эти проклятые круглые даты возобновляют трагедию, и страна как бы пробуждается от сна, чтобы наяву увидеть кошмар, и так будет всегда, и через сто лет тоже, и я не уверен, что игра, о которой сказано выше, всегда будет игрой в поддавки.
Очнется же когда-нибудь от морока завербованная наша страна, и вовсе не факт, что это случится нескоро. Откроются архивы, заговорят свидетели из спецслужб, а если пожелают и дальше отмалчиваться, то им помогут вспомнить. Ужаснутся люди, понемногу выздоравливая от психического расстройства, которое будет обозначено в историях болезни как путиноидность, смесь отупения, жестокости и страха. Прозреют и проклянут".
Александр Левчук:
"Вся эта история в очередной раз показала бессилие спецслужб Федерального и регионального значения. Три дня, с первого по третье сентября, в то время как боевики убивали взрослых и насиловали старшеклассниц, сотрудники милиции и ОМОНа размышляли, что и как делать. В те дни не раз говорилось о том, что местные жители сами занимались вызволением своих родных и близких. До сих пор помню, как в интернете видел ролик с каким-то мужиком, родителем одного из детей, который, стоя с ружьем в руках, сказал, что не будет ничего ждать, а сам все сделает. К слову, оружие, по сообщениям СМИ, было практически в каждом доме Беслана.
Я не осуждаю действия сотрудников внутренних дел, сам не знаю, как бы я поступил и какие приказы отдавал на месте руководителей операции. Мне непонятно, где и чем занималась наша разведка, которая якобы все про всех знает...
Но были и те, кто отдал свои жизни за спасение детей. Единственные, кто действительно заслуживает уважения, – это спецназ и МЧС. Трое сотрудников службы спасения: Дмитрий Кормилин, Валерий Замараев, Асламбек Бероев – погибли, спасая чужих детей. 10 сотрудников "Альфы" и "Вымпела" погибли во время штурма здания..."
Алексей Девотченко:
"Помним... ТОГДА в России еще не было такого информационного вакуума, как сейчас... Поэтому, отчасти, и ПОМНИМ..."
Ошибка в тексте? Выделите ее мышкой и нажмите Ctrl + Enter