Под постом Альфреда Коха, постулировавшего возможность решения территориальных конфликтов исключительно военным путем — "За всю свою историю человеческая цивилизация не придумала для народов никакого другого способа доказать свое право на существование на той или иной территории кроме силы... Это так жестоко устроено" — я оставил следующий комментарий:
Было время, когда мир был так жестко устроен, что люди поедали друг друга. Надо было смириться с этим жестоким фактом каннибализма?
Совершенно дикая средневековая апологетика войне, как средству решения проблем. Просто поразительно, человек столько лет живет на Западе, где худо-бедно, но определяющим является сила права, а всё, как Путин, убежден, что все в современном мире решает право силы. Чем он в этом случае отличается от Путина (впрочем, чему я удивляюсь, вспомним его роль в разгоне старого НТВ).
Если Путин — великий политик 19-го века, то Кох — глубокий аналитик 19-го века.
Мне возразил читатель Дмитрий Резник: "Зачем же говорить то, чего нет? Нет тут апологетики. Просто констатация факта".
Формально читатель прав. Поскольку так, как он, вероятно, думают многие читатели, не замечая, что постулируемый Кохом факт — ложный, объясню, в чем тут дело, отдельной заметкой. Понять алгоритм "Синдрома Коха", назовем его так, проще будет на примере Путина, которого в своем комментарии я вспомнил не случайно.
Известно его, Путина, глубокое, выстраданное им убеждение, что не только в России — нигде в мире нет никакой демократии и свободы, все это сказки для оболваненного населения, просто на Западе ловчее, чем в России, научились имитировать демократические институты. Этим он оправдывает — не только в глазах россиян и всего мира, но и, похоже, вполне искренне, в собственных глазах — отсутствие свободы в самой России. Эту свою позицию — что демократии нет нигде в мире — он неоднократно высказывал публично.
Формально это такая же констатация факта: ну нет, по мнению Путина, нигде в мире никакой свободы. Но ведь любому непредвзятому наблюдателю понятно, что факт этот — ложный, а из этого ложного посыла Путиным сделаны далеко идущие выводы и последствия как для самой России, так и для всего мира, который теперь не знает, как совладать с разгулявшимся по буфету мировым хулиганом.
Теперь, надеюсь, будет понятно, что предлагает нам Альфред Кох. Сначала он констатирует фиктивный на самом деле факт: в сегодняшнем мире, как и сто, как и тысячу лет назад — ныне, присно и во веки веков — все решает право силы. А сила права — это сказки для маленьких. Затем, отталкиваясь от этого факта как от непреложной истины, аксиомы, он проталкивает свою теорию. Внедряет ее в наши мозги. Ловко?
Причем заметьте: Альфред Кох утверждает, что не только территориальные (территориальные — в том числе) конфликты в современном мире решаются исключительно с помощью оружия; те же, кто нудят о необходимости переговоров, занимаются миротворческой брехней, что является либо лицемерием, либо слабоумием:
Обращаю ваше внимание, что, несмотря на то, что общим местом современной политической риторики является тезис о необходимости любые конфликты (в т.ч. территориальные) решать с помощью переговоров, еще ни одна страна не отказалась от армии.
Любая миротворческая брехня в этом вопросе — не более чем лицемерие или слабоумие. Я не припомню ни одного по-настоящему серьезного конфликта такого рода, который был бы решен с помощью переговоров.
У меня много нареканий к современному Западу, но западные страны сегодня из-за территориальных претензий — буде таковые возникнут — друг с другом воевать не будут, а будут именно вести переговоры. Тем более это верно и, думаю, очевидно в отношении конфликтов нетерриториальных, "любых конфликтов".
Для чего Кох констатирует не просто фиктивный, а заведомо фиктивный, очевидно для любого непредвзятого наблюдателя фиктивный факт? — Чтобы убедить нас в том, во что он, как и Путин, верует: в Праве силы, определяющей все в современном мире.
Так кто проявляет здесь, уж не знаю, лицемерие ли, слабоумие?
И кто-нибудь будет теперь возражать, что мы имеем дело не с выстраданной апологетикой Права силы, которая роднит вроде бы жесткого оппозиционера Путину с самим президентом России?
Если же предположить, что мир устроен так, как констатирует Кох, и современное мироустройство зиждется исключительно на праве силы, то что ж тогда удивляться, а тем более негодовать по поводу военных авантюр Путина? — Который по этому праву силы всего лишь отжимает то, что плохо лежит.
Се ля ви?
