Джордж Оруэлл утверждал, что между человеком и свиньей нет никакой разницы, а современная генетика подвела под это мнение вполне научную базу. Однако, поведение некоторых представителей вида гомо сапиенс, обитающих в российских чиновничьих кабинетах, заставляет считать мнение британского писателя и примкнувших к нему генетиков весьма несправедливым и оскорбительным для свиней. Вот, например.

Во время широко освещавшегося в российских медиа тверского "завтрака с механизаторами",  министр сельского хозяйства России Александр Ткачев предложил президенту России Владимиру Путину устроить "кабаний геноцид". Кабаны, по убеждению Ткачева, виновны в том, что они разносят африканскую чуму, от которой погибают сельскохозяйственные свиньи.

Идею Ткачева горячо поддержал другой участник завтрака, Сергей Юшин, руководитель Национальной мясной ассоциации. "Кабаны в Центральной части России, в регионах, которые поражены, и соседних должны встречаться реже, чем слоны и леопарды!", - потребовал главный мясник России, Сергей Юшин. А для того, чтобы глава государства не забыл наказ, Сергей Юшин повторил с напором: "Реже!".

По данным Россельхознадзора "кабанья вина" в распространении африканской чумы, действительно, есть. В 6 процентах случаев распространения этой заразы "виноваты" дикие кабаны. А главная причина этой болезни – некачественные корма и пищевые отходы. Это - источник  55% всех случаев заражения. В трех процентах заражения переносчиком болезни является обслуживающий персонал.

То есть, две трети случаев заражения африканской чумой происходят, потому что работники отрасли, которой руководят министр Ткачев и главный мясник Юшин, кормят свиней дерьмом и сами их заражают. А геноциду, по мнению министра Ткачева и мясника Юшина, подлежат исключительно кабаны, чья "вина" в десять раз меньше. Даже если идеологи "кабаньего геноцида" не верят данным Россельхознадзора, в целом ряде случаев заражения у кабанов есть 100% алиби, поскольку вспышки африканской чумы были, например, в Заполярных районах Мурманской области, где кабанов просто нет.

Признаюсь, я не знаком лично ни с одним диким кабаном, да и с их домашними родичами ограничивался шапочным знакомством и никогда ни с кем из них не вел задушевных разговоров. И, тем не менее, могу с уверенностью предположить, что ни один дикий кабан не вынашивает идеи полного уничтожения людского рода. В то же время среди представителей гомо сапиенсов идеи геноцида других биологических видов воспроизводятся постоянно.

Предшественником министра Ткачева и главного мясника Юшина был Мао Цзедун. В период "Большого скачка" (1958-62) Великий Кормчий объявил войну "четырем вредителям": крысам, комарам, мухам и воробьям. С первыми тремя Мао справиться не смог, а воробьев гоняли всем Китаем, и, в конце концов, полностью истребили. Женьминь жибао радостно рапортовала об уничтожении почти двух миллиардов воробьев. То есть на долю каждого китайца пришлось по три убиенные птички (китайцев тогда было 682 миллиона).

Но громкие аплодисменты по случаю исторической виктории над воробьями заглушили одно важное обстоятельство. Вместе с Мао Цзедуном и китайцами истреблению воробьев аплодировали саранча и гусеницы. Которые на радостях немедленно устроили себе пир и сожрали весь китайский урожай. Голод, который после этого случился в Китае, унес по одним оценкам 20, по другим 40 миллионов человек. Мао после этого сказал, что воробьи, оказывается, ни в чем не виноваты, а во всем виноваты клопы, и повелел их истреблять, а воробьев, наоборот, покупать за границей (кстати, в том числе в СССР) и завозить в Китай, где повелел их любить и воспитывать в духе маоизма. Потом, правда, в Китае случилась "культурная революция" и всем стало не до клопов и не до других животных, поскольку к власти пришла "группа четырех", которая сразу после своего ареста превратилась в "банду четырех".

Это я к тому, что не надо бы кабанов трогать. Геноцид вообще кончается плохо для тех, кто его организует. Поскольку мозг министра Ткачева и мясника Юшина устроен так, что в нем в принципе не может поместиться мысль о негуманности убийства 400 тысяч живых душ (такова оценка численности кабанов в России), приведу аргументы понятные даже им.

В тот момент, когда эти двое рассказывали Путину о планах "кабаньего геноцида",  в окрестных лесах раздались тихие крики радости и горькие рыдания. Радовались миллионы вредителей, личинки которых во множестве съедают кабаны, чем спасают сотни тысяч деревьев от гибели. Сосновая пяденица уже предвкушала, как она сожрет половину хвойных лесов России и на радостях посылала воздушные поцелуи министру и мяснику. Майский жук, подслушав разговор начальства, потирал на радостях лапки, прикидывая, сколько деревьев станет жертвой его хорошего аппетита. А лесные великаны скорбно шелестели кронами, понимая, что без живых тракторов, которые вспахивают своими клыками тысячи гектаров лесной земли, их семена так и останутся гнить на поверхности, и не прорастут свежей порослью…

В чем-то Оруэлл и примкнувшие к нему генетики правы. Между свиньей и человеком почти нет различий. И тут ключевое слово "почти". И вот в чем это "почти" заключается. Могу допустить, что среди диких кабанов встречаются такие же индивиды, как министр Ткачев и главный мясник Юшин. В смысле такие же альтернативно одаренные. То есть, совершенно не понимающие прямых последствий собственных решений для себя и окружающих. И вот, представим себе, что кабаний Ткачев и кабаний Юшин принимают гибельные решения. В худшем случае, в результате погибнут сами авторы дурацких решений, их самки и поросята. В случае, когда министр Ткачев, мясник Юшин, или тот же Мао Цзедун делают глупости, находясь в своем человечьем, да еще и в начальственном облике, последствия глупости бывают ужасны. Гибнут миллионы людей и других живых душ, исчезают леса, высыхают озера и реки.

Поэтому, несмотря на принадлежность к одному биологическому виду с министром Ткачевым, главным мясником Юшиным и президентом Путиным, мои симпатии целиком на стороне дикого кабана. Да и пользы для окружающих от него больше, чем от этих троих, а вреда уж точно несоизмеримо меньше.
 

Игорь Александрович Яковенко

Blogspot.ru

! Орфография и стилистика автора сохранены