Возможно, оппозиция воссоздаст "Демократическую Россию" - движение, которое с конца 80-х боролось с монополией КПСС. Во всяком случае, именно такое предложение прозвучало на конференции, проходившей в минувшую субботу в питерской гостинице "Англетер". Вопрос лишь в том, возможно ли в нынешних условиях "воссоздать" те победы, которые некогда одерживала "Демократическая Россия", и то влияние, которое она имела на умы сограждан.
Надо сказать, что место проведения конференции было выбрано исключительно символическое. Именно с защиты исторического "Англетера" в Петербурге (тогда еще Ленинграде) началось массовое противостояние людей и власти. Демократы проиграли этот бой, но и победа властей (стоит напомнить, что среди руководителей тогдашнего Ленгорисполкома была и Валентина Матвиенко) оказалась пирровой, потому что здесь, на площади и начался процесс формирования гражданского общества.
Несогласные осознали, что их много, и расправили плечи, ощутив свою силу. "А теперь нас осталось мало, – грустно констатирует один из активных участников тех событий. – В ту пору власть еще, конечно, не собиралась капитулировать, но уже отступала понемногу. А нынешняя власть – наступает. А желающих теснить слабеющего противника всегда оказывается больше, чем тех, кто готов держать оборону, зная, что сила – не на их стороне".
Можно до бесконечности рассуждать о том, какие именно ошибки допустили демократы, получив власть, и получили ли они ее на самом деле. Но парадокс состоит в том, что большинство обвинений, которые звучат сегодня в адрес демократов, точно в такой же мере можно адресовать и нынешней власти. Несправедливая приватизация? Но тот передел собственности, который идет сейчас, ничуть не более справедлив. Обогащение горстки приближенных к власти предпринимателей, которым "отцы нации" дали возможность нажить миллиарды? Но именно за время путинского правления Россия вышла на второе место в мире по количеству миллиардеров. Спад экономики, развал промышленности? Но предприятия начали вставать на ноги еще в ельцинские годы, и уже тогда было понятно, что самый трудный период позади. Высокая инфляция? С какой скоростью сегодня растут цены, знают все. Но все это однако не мешает общенародной любви к президенту и партии власти. Конечно, их рейтинги ниже тех, которые "рисуют" им социологи. Но в том, что они существенно выше тех, которые были у Бориса Ельцина и, скажем, созданной в Кремле партии "Наш дом – Россия", сомневаться не приходится.
Отчасти этот парадокс объясняется сильным воздействием телевидения, которое изменилось именно при Путине. Сотрудники теленовостей старательно выискивают "позитив", которым щедро разбавляют "нехорошие" новости. Плюс россиянам с удовольствием рассказывают о возросшем авторитете страны на международной арене (забывая добавить, что Ельцин, наверное, тоже хотел бы выступить с резкими заявлениями, но в ситуации, когда баррель нефти стоил 17 долларов и страна остро нуждалась в валютных займах, не мог позволить себе подобного удовольствия).
Но главная причина, на мой взгляд, состоит в естественной тяге людей к стабильности. Большинство россиян, равно как, впрочем, и жителей других стран, вовсе не являются пассионариями. Они хотят спокойно жить, работать, воспитывать детей и планировать свое будущее. Они как могут приспосабливаются к существующим правилам игры и вовсе не заинтересованы в том, чтобы ведущие игроки, а, значит, и правила менялись. Страх Кремля перед "оранжевыми революциями" абсолютно беспочвенен, просто потому, что значительная часть наших сограждан боится великих потрясений не меньше, чем власть. "А почему в 80-е годы не боялись?" – спрашивают меня оппоненты. "А кто сказал, что не боялись?" – отвечаю я.
Приходит на память одна из самых известных песен Виктора Цоя – по сути, гимн перестроечных лет: "Перемен, мы ждем перемен". Так вот, в песне этой была одна строка, вопиющим образом выбивающаяся из контекста: "И вдруг нам становится страшно чего-то менять".
Вроде бы, нонсенс – сердца требуют перемен, ждем их – и… страшно. Но в жизни именно так все и было. В конце 80-х волна перемен взметнулась вовсе не по воле большинства – люди дали ей себя подхватить, понимая, что привычный мир все равно уходит, а каким будет новый, и куда их вынесет эта волна, не знал никто. Поэтому тревогу – более или менее отчетливую – ощущали практически все, ну, возможно, кроме самых толстокожих и непробиваемых пофигистов.
Пережить еще раз по доброй воле это плавание "в неизвестно куда" люди, мягко скажем, не стремятся. Это, разумеется, не означает, что их все устраивает. В ряде случаев ошибки власти настолько очевидны, что народ обращается к оппозиции и просит о помощи. Но – не надо заблуждаться, просит он именно об исправлении допущенных ошибок, то есть не о смене курса, а о его корректировке. Поэтому зачастую на выборах люди голосуют вовсе не за тех, кто им помог добиться корректировки принятых законов, а за тех, кто эти законы принимал. И в большинстве своем не верят демократам, которые, по их мнению, "обманули", "не справились", не "сделали всем счастье". И это недоверие сегодня прочнее, чем недоверие к "финансовым пирамидам".
Казалось бы, опыт МММ должен был раз и навсегда отбить охоту ввязываться в подобные аферы – но нет, и через полтора десятка лет находятся десятки и сотни тысяч (!) тех, кого он ничему не научил, и они вновь и вновь несут свои деньги жуликам, обещающим невиданные проценты. А вот демократам свои голоса не несут. И по всем опросам, число тех, кто придерживается демократических взглядов, в несколько раз больше тех, кто готов голосовать за демократов. Может быть, демократам надо тоже обещать 50 процентов годовых – и граждане ринутся в их объятия? Шучу, конечно…
В общем, я не верю, что новая "Демократическая Россия" сумеет стать массовым движением, одерживающим легкие и быстрые победы. Но из этого вовсе не следует, что ее не нужно создавать – скорее, наоборот.
Беда (не вина) демократов перестроечных лет состояла в том, что, оказавшись на гребне, они не могли "обуздать" волну. Они плохо представляли себе, что надо делать после победы над КПСС. У них не было кадров, способных перехватить рычаги управления. Они вынуждены были отдать власть, поскольку не знали, что с ней делать.
Новое движение имеет все шансы стать более профессиональным. Оно обязано четко сформулировать цели преобразований и способы достижения этих целей. И… смириться с тем, что возможность применить этот план на практике, возможно, представится лишь годы спустя.
Конечно, нужно учиться рассказывать о своих целях избирателям - и учиться не отчаиваться возможному равнодушию со стороны этих самых избирателей. Ибо дорогу осилит идущий. А жизни и свободы достоин лишь тот, кто каждый день идет за них на бой.
Вы можете оставить свои комментарии здесь
