Задержание 6 октября 2007 года пятерых зарубежных правозащитников, прибывших в Нижний Новгород на запланированную международную встречу, посвященную памяти Анны Политковской, стоит рассматривать как ужесточение режима и вмешательство в работу независимой правозащитной организации – Нижегородского фонда в поддержку толерантности (НФПТ). Ниже я излагаю события, произошедшие с нами с 4 по 6 октября. Однако их следует рассматривать, как логическое продолжение государственных нападок на организацию, начиная с января 2005 года, когда директора организации Станислава Дмитриевского обвинили в экстремизме. Тогда суд постановил ликвидировать Общество российско-чеченской дружбы (ОРЧД), предшественника НФПТ. Апелляция была отклонена Верховным судом РФ в январе 2007 года. Недавно российские власти попытались воспрепятствовать встречам ОРЧД с ОБСЕ с привлечением НКО.
4 октября 2007 года я приехал в Нижний Новгород и обнаружил, что бронь на мой номер в гостинице "Центральная" была аннулирована. Представители принимающей стороны связались с несколькими нижегородскими гостиницами, чтобы забронировать номера для меня и других иностранных гостей. Но в основном, им отвечали, что забронированные номера залило и они стали непригодны для проживания. С трудом я смог получить номер на одну ночь в гостинице "Нижегородская". Но когда я спросил у администратора, смогу ли я получить номер на следующие сутки, мне ответили, что номер нужно освободить к 16.00.
Пока мы пытались забронировать отели, я обратил внимание на огромное количество милиции в вестибюлях. Кроме того, милиция установила открытое наблюдение за офисом НФПТ.
Прямо перед нашим приездом в Нижний Новгород организаторам мероприятия сообщили из банка, что они не смогут получить деньги, находящиеся на их расчетном счету. А эти средства должны были быть использованы на оплату расходов по проведению встречи.
5 октября в 11.00 организаторам сообщили, что конференц-зал, арендованный ими в гостинице для пресс-конференции, назначенной на 13.00, не может быть им предоставлен, так как уже сдан для проведения другой конференции. В то же утро ГАИ конфисковало микроавтобус, принадлежащий одному из членов Фонда и использовавшийся для перевозки участников, под предлогом того, что машина находится в угоне, хотя хозяин присутствовал на месте и имел все документы на машину.
Участники добрались на общественном транспорте до гостиницы, где должна была состояться пресс-конференция. Там - перед входом в гостиницу - они встретились с журналистами и уже на их машинах добрались до офиса другой правозащитной организации, где и состоялась импровизированная пресс-конференция.
Вечером, когда мы снова искали, где остановиться на ночь, снова заметили слежку из машины без номерных знаков. Мы оторвались от преследователей. И меня отвезли в пустующую частную квартиру в центральной части города, где я спокойно переночевал.
На следующее утро участники отмененных мероприятий встретились в офисе НФПТ. Машина без номерных знаков, из которой велась видеосъемка (сквозь тонированное стекло просматривалась красная лампочка видеокамеры), была припаркована около офиса.
Около 11.00 группа офицеров милиции вошла в офис и представилась сотрудниками Федеральной миграционной службы. Они изъяли паспорта и регистрационные документы у иностранных гостей, присутствовавших в офисе. Через несколько минут появилась другая группа милиционеров и увела на допрос одного из лидеров организации Станислава Дмитриевского. Они обвинили его в предполагаемом использовании нелицензионного программного обеспечения в НФПТ. Около 11.30 группа иностранных гостей была увезена в милицейском автобусе в помещение ФМС.
В ФМС нас поместили в общий зал ожидания и по одному препровождали на допрос и записывали наши показания. В это время с нами хорошо обращались и никому не угрожали.
Меня вызвали на допрос последним из группы - нужно было время, чтобы вызвать для меня переводчика. Мне сообщили, что я виновен в административном правонарушении по двум пунктам: я остановился в частной квартире, а не в гостинице; и моя туристическая виза не дает мне права встречаться с частными лицами и организациями в России. Мне объяснили, что, будучи туристом, я должен был перемещаться в сопровождении гида и посещать достопримечательности, предназначенные для туристов. Я возразил, что условия выдачи визы предусматривают лишь обязанность зарегистрироваться в течение трех дней с момента прибытия в Россию, что я и сделал во время пребывания в гостинице. Я также спросил, означает ли это, что любой человек, прибывший в Россию по туристической визе, не имеет права вступать в общение с частными лицами. Мне ответили, что многим это позволяется, но в моем случае это является нарушением.
Мне предоставили возможность изложить свои возражения в протоколе на английском языке, что я и сделал. По окончании допроса, я был препровожден к начальнику управления для вынесения решения. Она объяснила, что может оштрафовать меня на сумму до 5,000 рублей ($200), но, поскольку я пытался остановиться в отеле и так как я не был информирован моим туристическим агентством об ограничениях, связанных с моим типом визы, она назначает мне штраф в 3,000 рублей. Мне объяснили, что, если я оплачу штраф, то значит, я согласен с вынесенным решением, но у меня остается право обжаловать его в течение десяти дней через консульство Великобритании. Я сообщил начальнику управления, что буду обжаловать решение.
Мы провели в управлении ФМС около пяти часов. Всем нам были выписаны штрафы, которые все мы отказались оплатить.
Когда мы вернулись в офис НФПТ, там шел обыск. Шесть человек, включая сотрудников милиции и отобранных ими понятых, искали нелицензионное программное обеспечение. Они конфисковали компакт-диски. Все то время, пока проводили обыск, они продержали директора Фонда Оксану Челышеву в запертой комнате.
Станислав Дмитриевский был освобожден после почти трехчасового допроса.
Вечером мы уехали из Нижнего Новгорода в Москву. На вокзале за нашим отъездом наблюдали сотрудники милиции.
Данные события при всей их незначительности и неугрожающем характере показывают, насколько повысился уровень притеснений иностранных правозащитников в России. У всех нас были разные иммиграционные статусы. Один был студентом, постоянно проживающим в Москве, другая – постоянным сотрудником Международной амнистии. Но тем не менее всех нас признали виновными в нарушениях и приговорили к штрафам.
С позиции принимающей стороны в Нижнем Новгороде данные события не могли не носить угрожающий характер. Это вопиющее нарушение прав на свободу мирных собраний и, в частности, на встречу с иностранными представителями различных направлений. Данные события являются нарушением Обязательств по человеческому измерению ОБСЕ, Декларации о правозащитниках ООН и основных свобод, зафиксированных в международном законодательстве о защите прав человека".
Директор программы защиты правозащитников Human Rights First
Вы можете оставить свои комментарии здесь
