Закон запрещает практически любые операции с персональными данных лиц без их письменного разрешения. К персональным данным относятся имя и фамилия человека, такой вариант закона ставил в тупик журналистов в России. Изначально законопроект запрещал оперировать персональными данными вообще. В итоговом тексте закона в статье 6 появился пункт 6, разрешающий журналистам обрабатывать и распространять персональные данные при выполнении своих служебных обязанностей. Однако в пункте содержится уточнение – "за исключением случаев, когда нарушаются права и свободы субъекта персональных данных". Эта норма, которая в определенных ситуациях может послужить поводом юридического преследования журналистов, считают журналисты.
"Хотелось бы призвать журналистов и правозащитников к спокойствию", - заявил помощник полпреда президента в УрФО Борис Кириллов. "Закон не является карательным инструментом - напротив, он направлен на защиту конституционных прав и свобод граждан", - заверил он.
Дрессировка самосознания
Это, кстати, вовсе не так смешно, как кажется на первый взгляд.
Это вполне естественный и предсказуемый процесс по воспитанию в СМИ принципа "деликатного обращения с информацией", по сути – дрессировка, направленная на усиление принципов редакторской самоцензуры. Эта дрессировка состоит в разработке откровенно шизофренических законов, сама возможность нарушения которых будет заставлять журналистов, и шире – вообще всех людей вести себя тихо просто "на всякий случай" – мало ли, вдруг это противозаконно.
Когда редактору газеты звонят из Кремля и требуют снять материал – это тоталитаризм. Когда редактор сам, по доброй воле снимает материал, лишь бы быть уверенным, что из Кремля не позвонят – это гражданская деградация. Причем официальным поводом к звонку может стать любая мелочь. Кремлю очень нужны формальные причины, позволяющие подавлять оппозицию в обход прямого нарушения демократических принципов. Журналистов начнут таскать по судам не потому, что они критикуют правительство, а потому, что в их статьях не так расставлены запятые.
Впрочем, это становится даже интересно. Остроумный обход всех этих мер может превратиться в самостоятельную форму оппозиционной агитации. Многие помнят легендарную формулировку "человек, похожий на генпрокурора", породившую бессчетное количество анекдотов. Видимо, власть желает, чтобы вся информация о ней подавалась именно в такой, уважительной к понятию приватной информации, форме.
Интересно, приведут ли дальнейшие правительственные инициативы к тому, что на страницах газет и журналов мы однажды прочтем что-нибудь вроде "сегодня существо, похожее на млекопитающее вида homo sapiens совершило действия, весьма подобные приему официальной делегации таких же существ в строении, приблизительно идентифицируемом как Московский Кремль"?
Станислав Яковлев, обозреватель Каспаров.Ru
Это не паранойя, не знак деградации государственной системы и не специфический маразм отдельных ее представителей.
Вы можете оставить свои комментарии здесь
