Что может быть лучше полного национального примирения?
Еще совсем недавно казалось, что ничего подобного России не светит.
Рассуждения на тему национальной идеи вносили только разлад.
Анализ трудов Эдмунда Гуссерля, экскурсы в историю феноменологии и рассуждения о вреде постмодернизма при всей их благочестивости мало что говорили русской душе.
А к растленному Западу у нее и так никогда не было ни особой любви, ни доверия. Даже когда на этом Западе инквизиция искореняла ересь, а инакомыслящие запросто могли угодить на костер даже за один-единственный неосторожный "лайк", или как это тогда называлось.
Казалось бы, ничего лучше, чтобы завоевать сердца простых россиян Европа просто не могла придумать, но сердцу простого россиянина не прикажешь.
И окно в Европу русские прорубили не для того, чтобы у Европы, как можно было бы подумать, инквизиции поучиться, а, скорее, для того, чтобы их самих, этих инквизиторов, к "русскому миру" приобщить по самое не хочу.
Можно себе представить, каково было в России так называемым западникам, судьбы которых во все времена складывались в Государстве Российском примерно одинаково: одних западников родина неумолимо выталкивала куда подальше на Запад, ради их окончательного духовного растления и гибели в тоске и отчаянии от сознания того, что на фиг они ни на родине, ни даже в эмиграции не нужны. Других, видимо не совсем духовно безнадежных, ссылали куда подальше на Восток с целью их возможного перевоспитания в идейно зрелых почвенников.
Письма раскаянья, если таковые появлялись, власть с одинаковым удовольствием принимала как от тех, так и от других.
Некоторые, сугубо в свое время несогласные, как, например, будущие вожди СССР, успели до того, как сами возглавили государство, побывать и на перевоспитании, и в эмиграции.
Но даже их политическая деятельность к полному примирению западников и славянофилов в одной отдельно взятой стране так и не привела.
Казалось бы, после провала эксперимента большевиков о национальной идее, объединяющей весь народ, можно было забыть навсегда. В самом деле, более естественного предела развития национальной идеи, чем объявления в качестве таковой интернационализма, придумать невозможно. Что еще можно назвать конечным пунктом развития, как не превращение в свою противоположность? Жизнь обратилась в смерть, куда же дальше? Разве что — воскресение, чего, по правде говоря, исключить нельзя, но по состоянию на сегодняшний день это уже скорее по части чудес, чем закономерностей, даже несмотря на впечатляющее развитие всяческих наук и техник.
И вот однажды на политическом горизонте Америки нарисовался Дональд Трамп, сразу же расколовший американскую, но еще больше российскую мысль: российские почвенники увидели в нем ментально своего, а западники возненавидели истово, сразу и навсегда. Что бы Трамп ни делал и ни говорил, они видят в нем агента Путина.
Во имя этого виденья они даже позволили себе несколько поступиться некоторыми своими краеугольными идеологическими принципами, как, например, принцип презумпции невиновности. Мол, нечего ждать неопровержимых доказательств того, что Трамп — русский шпион, потому что можно уже сейчас с чистой совестью называть его врагом американского народа и всего либерального человечества, если это хорошо для освобождения России от власти, презревшей идеалы демократии. Ну а кто за Трампа, тот либо недоумок — если американец, либо подлец — если русский.
Идея, что Трамп — это давний агент куратора Путина, постепенно приобрела статус национальной в глазах подавляющего большинства российских западников.
Но в чем же я вижу шанс на полное идейное примирение западников и славянофилов?
А в том, что, по мнению многих влиятельных национально ориентированных россиян, сам куратор Трампа — президент России Путин — является агентом сионизма.
И если считать, что Трамп — агент Путина, а Путин, в свою очередь, агент сионизма, то вот вам и общепримиряющая, абсолютно устраивающая обе, доселе веками враждующие стороны национальная идея в чистом виде.
Я думаю, что у теории завербованных теми, кого сильно не любишь, президентов стран, за которые болеешь, прекрасное будущее.
Учитывая к тому же, что подобного рода теории с богатым историческим прошлым.
Но поражает кажущийся парадокс.
Согласитесь, уж больно Дональд Трамп с его медвежьей статью, неуклюжими выходками, неожиданными закидонами (заставляющими за головы хвататься самых преданных его сторонников), постоянными перетасовываниями колоды высших назначенцев напоминает своего российского коллегу не столь уж отдаленных времен — Бориса Николаевича Ельцина. Это сходство позволяет сделать удивительное сопоставление.
В самом деле, российские демократы в противостоянии Ельцина и Верховного Совета — первого за семь десятков лет избранного путем свободного всеобщего голосования органа законодательной власти России — целиком поддержали президента, одобрив вооруженный разгон депутатов.
А разгон большевиками Учредительного собрания совсем ничем не напоминает?
Два раза на протяжении столетия в России удавалось свободно избрать законодательное собрание, и оба раза оно было разогнано путем применения вооруженной силы теми, в чьих руках была исполнительная власть.
Да, в начале века, как язвительно заметил Лев Троцкий, депутаты явились защищать демократию, вооружившись бутербродами и свечами, на случай если большевики отключат свет.
На исходе столетия, наученные прежним печальным опытом, депутаты вооружились стрелковым оружием, но и власть, в свою очередь, послала против них не вооруженных винтовками матросов, а танки и спецназ.
Исход битвы и на этот раз был, разумеется, предрешен к радости российских западников.
И вот эти же самые западники, некогда поддержавшие российского президента в его борьбе с российским законодательным собранием, теперь целиком и полностью поддерживают американское законодательное собрание в его борьбе с американским президентом.
Президентом, напомню, поразительно напоминающим по сей день ими почитаемого Бориса Николаевича Ельцина.
Парадокс?
Как бы не так.
Российские западники абсолютно последовательны, даже если не совсем понимают, в чем же эта последовательность состоит.
Постараюсь кое-что хотя бы самому себе объяснить, потому что, живя в двух культурах — русской и израильской, я в обоих позиционирую себя как западник (в русской) и американофил (в израильской), что очень помогает избежать раздвоения личности и гармонизировать свои отношения с этим миром, ведь живем мы не только в европах, россиях, америках и израилях, но еще и под Луной, как говорят.
Среди звезд.
Поскольку родился я в год смерти Сталина, первые десять лет моей жизни пришлись на хрущевскую оттепель.
Помню, конечно, ее, а уж последовавшие за ней все более крепчающие долгие заморозки как забыть.
Потом была горбачевская оттепель, потом социальная революция с полной заменой социального строя, далее разгон законодательного собрания, установление режима единоличного правления, заморозки...
Дальше, скорее всего, последует оттепель.
Возвращаясь к московским событиям 1993 года, можно смело сказать, что в лице президента России в его противостоянии с Верховным Советом российские западники поддержали оттепель против заморозков. Ни о какой демократии речь не шла, что вряд ли осознавали противоборствующие стороны.
Мне представляется, что шансы на установление в России демократической формы правления минимальны, если есть вообще. Если такие шансы есть, то почему в России, стране отнюдь не чуждой европейской культуре, по сей день так и не установился республиканский строй по типу европейских?
Ответ на удивление прост: потому что Россия — не Европа.
А вот оттепель в России не просто возможна, но она и приходила неоднократно: только на моем веку уже дважды.
А что до Трампа и нелюбви к нему российских западников, то и тут все просто.
Ну какая же Трамп оттепель?
Для Америки он символизирует заморозки.
Зазеркалье — оно и есть зазеркалье.
