Либеральная оппозиционная интеллигенция обожает ерничать по поводу противоречивости прогосударственной пропаганды и поражается тому, что это не возмущает массы.
Дело в том, что либеральная интеллигенция среди прочего обладает двумя свойствами: она в наиболее значительной степени по сравнению с остальными социальными группами является носителем западного логико-рационального сознания, причём в "веберовской" (либерально-протестантистской) его фазе; но одновременно, она считает себя продолжителем русской аристократической традиции и даже ее самозванным душеприказчиком, а посему считает себя морально обязанной следовать аристократическому этосу (не как он был и вполне адекватно показан в "Тронных играх", а как в прочитанном в детстве Дюма и пройденном в школе курсе русской литературы 19 века).
Прежде всего, либеральная "аристоллигенция" обожает теории заговоров (аристократы ведь должны плести заговоры!) и видит всю политику именно как направленные на нее заговоры. Поэтому обожают давать советы симпатичным им правителям, как им спастись, и предупреждать им несимпатичных о том, что видят их коварную игру насквозь, но она обречена...
Кроме того, в качестве "мещанина во дворянстве" она видит мир "сословно" и "имперски", что как я уже неоднократно говорил, очень помогло Украине, поскольку украинских революционеров московские либералы сочли такой же шляхтой, и поэтому из четкого следования принципам классовой солидарности сочли своим долгом поддержать их против "возомнивших о себе" мужиков.
Но главное - это то, что аристоллигенция считает ложь со стороны власти (т.е. от формального сюзерена) - гнусным оскорблением, и все время порываются вызвать власть на дуэль. Ложью же они считают параллельное изложение нескольких официальных версий, кардинально отличающихся друг от друга.
И тут и есть базовое непонимание. Массы (как частично и власть) находятся в фазе сознания мифопоэтического, поэтому, например, общение Сечина и Улюкаева было так же драматургически увлекательно, как воображаемая сцена деловых переговоров Собакевича с Карениным. Власть знает, что мифологического (архаическое) сознание принципиально дуально, а архаический социум ментально многослоен.
Поэтому пропаганда должна одновременно нести весь набор социально необходимых посылов и версий.
Так, совсем злобным идиотам будет приятней послушать, что малайзийский "Боинг" сбил украинский истребитель (и непременно израильской ракетой), а "людям", воображающим себя порассудительнее - что сбили украинские ракетчики (с намеком, что стремились попасть в путинский борт).
Но телевизор один - и обе версии приходилось прокачивать синхронно, причем непрерывно, создавая информкокон.
Или история с "Матильдой". Ехидничающему по поводу путинских романов со спортсменками надо было показать нечто сентиментальное про возвышенный роман принца и балерины.
Но массам, которых готовили к превращению гвардии полковника Романова в святые мощи и к возвращению православной монархии, напоминать про нескончаемый блуд императорской фамилии сочли излишним. А прокатная-то сеть едина, почти как "арестантский устав".
Опять таки скандал с "Нуреевым". Вовремя вспомнили брежневский алгоритм отвлечения мира от советских ракет и посадок диссидентов "областью балета".
Но другие, более приземленного типа деятели, те, кого ядовитый Пелевин назвал "конными чекистами", как раз носители менталитета упомянутого АУЕ, сообщили, что балет про п*** в Большом (т.е. Главном) театре вызовет непонимание у тех, кто вскорости должен будет, подобно тому как сейчас в Венесуэле, класть свой живот на алтарь защиты "легитимной" власти, и они могут сказать, что власть этих п*** защищать отказываются...
Архаические же массы воспринимают официальную информацию не как сведения, подлежащие оценке, но как часть ежедневной литургии в храме государственности. Посему они ее не сравнивают, а впитывают. И усваивают в соответствии с тем эмоциональным настроем, который хотят получать именно сейчас.
Это как паства, которой веками нравилось слушать про "кровь младенцев" и про "нет власти, если не от...", потом вдруг стали куда интересней темы братства авраамических религий и то, что Иисус обличал угнетателей и эксплуататоров.
Либералы же такие нюансы не учитывают, и старательно презирают народ, не рвущийся поминутно бросать власти перчатку по такому поводу. Народ же, в свою очередь, не понимает, из-за чего так кипишует образованная публика.
Приложение
ХОЧЕТСЯ СНЯТЬ НЕДОПОНИМАНИЕ В ВОПРОСЕ О ДЕМОКРАТИИ
Мои рассуждения о том, что главная угроза отечественной демократии исходит не от воображаемого революционного диктатора (господина Н.), но от презрения к демократии либеральной оппозиции, встречают возражения, построенные на утверждениях об антидемократизме, инстинктивном вождизме/монархизме и латентной фашизоидности народных масс.
Но о массах я не говорю. Очевидно, что именно перечисленные архаические свойства массового менталитета и делают народ призом, трофеем, переходящим вымпелом в череде партий-победителей. Поэтому развитие демократии или окончательный отказ от нее всецело зависит именно от отношения к демократии очередных победителей.
Кроме правопопулистской "партии власти", созданной в свой время как опора авторитарной модернизации, но выродившийся в карикатуру на движение сторонников "консервативной революции" (в переводе на российские исторические аналоги - вместо "октябристов" и столыпинцев - умеренное крыло черносотенцев), у нас есть и оппозиция.
Значимая оппозиция делится на тоталитарную и либеральную. С тоталитарной, ставшей еще и сателлитом "партии власти", что называется, все ясно.
Разумеется, есть еще и нелиберальная демократическая оппозиция. Это левые демократы - сторонники светлой памяти Стаса Маркелова и освободившегося Сергея Удальцова. И правые демократы - сторонники Вячеслава Мальцева. Но по разным причинам эти движения не смогли развиться или угасли.
Самой идеологически последовательной и статусной по уровню представительности является либеральная оппозиция. И вот именно она во многом поражена демофобией, крайне скептически относится к демократии, понимаемой как уважение воли народа, а не только как честные выборы, свобода митингов и независимый суд.
Далее я приведу знаменитейшую цитату, сразу разъяснив ревнителям иудаизма, что считаю Евангелия бесценным памятником еврейской мысли и еврейских богословских дискуссий первой трети первого века. Вот она: "Соль — добрая вещь; но если соль потеряет силу, чем исправить её? ни в землю, ни в навоз не годится; вон выбрасывают её" (Лк. 14:34-35).
Если единственная формально уважающая ценности демократии общественная сила не предана демократии, то ей просто неоткуда взяться. Вождя-автократа обуздать можно, найти способ уравновесить новую - революционную партию власти - тоже можно, исторический опыт есть. Но нельзя выращивать демократию из социального слоя, ее отвергающего.
Я понимаю страх просвещенного европеизированного меньшинства перед традиционалистским (средневековым в основе своих представлений) социумом. Понимаю и культурный конфликт между новым - "веберовским" - средним классом, создающим себя самим (а не воровством и паразитировании на бюджете), и патерналистски настроенными массами.
Но если этот путь от феодализма и абсолютизма прошли другие народы, значит, пройдут и народы России.
Все фашизоидные черты массового сознания, которые так пугают либералов, это именно проявления традиционализма как стадиальной особенности.
Однако в ноябре 1917 года, при выборах Всероссийского Учредительного собрания, и весной 1918 года, при массовом формировании именно Советов как властных органов, в народном менталитете произошло качественное изменение. С этого времени власть воспринималась легитимной, только если она была итогом "всенародных выборов".
Разумеется, партия (точнее, две подряд - большевистский "орден меченосцев" и сталинская и послесталинская номенклатурная) не получала власть через выборы, но она/они понималась как выражение "духа народа", как псевдоцерковь, причем, псевдоцерковь квазикатолического толка. Это и есть проявление "соборности".
То же самое относилось к вождям-генсекам-"первосвященникам".
А от президентов уже требуется ритуальное прохождение через выборы.
Поэтому ни одна партия - говорил с 1995 года и продолжаю говорить я - не будет иметь поддержки, если не только не получит большинства, но и у людей не будет ощущения, что окружающие их ее поддержали. Именно так случилось с формальной победительницей думских выборов декабря 2011 года - "Единой Россией".
1995 год я вспомнил не случайно. Именно тогда в бизнес-элитах зародилось стремление отказаться от демократии в пользу "бархатного пиночетизма", "просвещенного" авторитаризма.
В своих публикациях я пытался объяснить, что выбранная линия - путь социального суицида, что облюбованные ими латиноамериканские и восточноазиатские образцы были удачным только потому, что офицерские и правоохранительные кадры набирались из сословия свободных собственников, здесь же "либеральная диктатура" обречена будет опираться на голодных ментов и чекистов, для которых "новые русские" - роскошная кормовая база.
Слова "опричнина" я тогда не употреблял, оперируя понятиями "бонапартизм" и "нероновщина". Но изо всех сил старался предупредить, что победивший класс "независимых бизнесменов" ждет участь предыдущего класса победителей - "профессиональных революционеров и героев Гражданской".
В итоге, как мы знаем, известной тележурналистке и защитнице предпринимателей от фискального давления ельцинских реформаторов (Чубайс, Немцов, Кириенко, Милов) пришлось стать еще более известной правозащитницей и возглавить "Русь сидящую".
Опять и опять мне приходиться напоминать, почему в 1849 году на смену победоносному французскому республиканизму пришел бонапартизм. Победившие весной 1848 года либералы, повторив все рассуждения о гибельности засилья невежественного и завистливого большинства, установили высокие избирательные цензы.
Всё было бы замечательно - возникала "умеренная и аккуратная" "республика ответственных собственников". И тут оказалось, что после окончательного крушения Бурбонов-Орлеанов в глазах общества морально-политическую легитимность имела лишь "проголосованная власть". Поэтому Луи-Бонапарт - племянник Наполеона и гарибальдист, расширивший избирательные права, - был триумфально избран президентом, а потом и императором.
Хитроумные построения проектов о власти "только налогоплательщиков", или только имеющих диплом, или схемы выкупа отказа от избирательных прав, различные цензы, усложнения процедур регистрации в качестве избирателя, приведут лишь к отношению к власти как к узурпаторам. Что открывает идеальную возможность для уже настоящих хунт. Очень удобно дать избирательные права только своим сторонникам. Но очень сложно объяснить остальным, что у них их отбирают.
Народ у нас прост и в простоте душевной понимает демократию не по Карлу Попперу (как свободное публичное соревнование идеологических и политических проектов), но по конституции - как народовластие.
Можно рассуждать, что настоящая демократия - это не власть народа, а власть "демоса".
"Демос" же - это античное (а также европейских городов высокого средневековья и возрождения) полисное сообщество людей зрелых, ответственных, кланово и профессионально спаянных, открыто выражающих свою позицию, по-нашему - гражданское общество.
Однако, в качестве обоснования ограничения политических прав все это оказывается бесполезным, поскольку умиляет только и исключительно то вестернизированное меньшинство, которое обосновывает этим свое право на власть.
Неужели история с постыдным крахом "руководящей и направляющей силы" ни чему не научила?!
Тут у либералов (если совсем терминологически точно буржуазных революционеров и буржуазных реформаторов) участь деревенской девушки, выданной в семью, где ее притесняют. Она может сбежать. Но на дороге - бродяги, в лесу робин-гуды, в отцовском доме - жалкая участь позора рода и золушки, а добравшись до города, она обречена выбирать между карьерой шалашовки и кабацкой поломойки. Оставшись - сможет выстроить отношения в новой семье, а потом - и "выстроить ее".
В качестве послесловия отмечу, что совершенно напрасно русский народ считают "генетическим иждивенцем".
Никакого иждивенчества не было ни при царе, ни при большевиках, ни при Сталине и Хрущеве. Повышение цен 1962 года, вызвавшее Новочеркасское выступление, было вызвано ростом себестоимости мясомолочной продукции - следствие повышения закупочных цен для колхозов и совхозов.
И только разработка Самотлора позволила превратить СССР в "страну-экспортера" (при царе и довоенном Сталине основной экспорта было зерно и лес, потом эта эстафета перешла к углеводородам), и почти тридцать лет удерживать цены как плановоубыточные, создавая тот печально знаменитый инфляционный навес, что так некстати рухнул весной 1991 года.
Но самые юные "застойные иждивенцы" (1965-1991) сейчас приближаются к 60-летним юбилеям. Поэтому пресловутая "иждивенческая ментальность" еще раз закреплялась в 2004-2014 годах, в декаду "тучных баррелей". Это - не слишком значимое воздействие для того, чтобы роковым образом перестроить народный менталитет. Мудрая социальная политика может вернуть людей к реальности, как их вернул крах социалистического государства в 1992 году...
Стоит только напомнить, что политика превращения строительства авианосцев в общественные мастерские в нашей истории не нова. Четыре десятилетия тому назад Брежнев, Косыгин и Устинов щедро расширяли танковое производство - чтобы работяги "уралвагонзаводов" получали премии. Повысить зарплату означало деформировать единую тарифную сеть, простое повышение премий воспринималось как развращение, однако настроение все более уныло созерцающих пустые полки пролетариев надо было поддерживать, железа же и электричества было вдосталь.
А то, что уже после их смерти развертывание Рейганом в ФРГ ракет средней дальности похоронит всю их "чингизхановскую" стратегию бронетанкового блица, они еще не догадывались. И придется через 15 лет рабочему классу трудового Урала резать на бронелисты почти все заботливо накопленное для броска "к последнему морю" 60-тысячное танковое поголовье. Но, конечно, что-то оставили для грядущих боев в Грозном и в Донбассе...
! Орфография и стилистика автора сохранены
