Поводом стали два события: "нашистке" Марьяне Скворцовой, которая протестовала против переноса памятника русским солдатам в Таллине, аннулировали шенгенскую визу при попытке въехать в Финляндию. Г-н Сванидзе отказался ставить свою подпись под обращением в защиту Скворцовой. Зато подписал запрос в силовые ведомства по поводу журналистки Натальи Морарь, которую не пускают в Россию из-за ее критических публикаций о нашей власти. Эпистолярный спор Сванидзе и Плещевой на тему, кого и как надо защищать, попал в распоряжение "МК"...
Ирина Плещева: "Прошу объяснить мне свой отказ!"
"Члену Общественной палаты РФ Сванидзе Н.К.
Уважаемый Николай Карлович! Обращаюсь к Вам в связи с тем, что Вы приняли активное участие в кампании по отмене запрета на въезд в Россию молдавской журналистки Натальи Морарь.
Несколько недель назад среди членов Общественной палаты РФ проходил сбор подписей по аналогичному случаю. Российская студентка Марьяна Скворцова была лишена права на въезд на территорию одной из стран Евросоюза на том единственном основании, что она являлась участницей проходившей в Санкт-Петербурге акции против переноса памятника воинам-освободителям в Таллине. При этом она участвовала в санкционированной акции гражданского протеста, проходившей в ее собственной стране — в России.
У ситуации Морарь и Скворцовой есть еще одно важное отличие. Причиной запрета на въезд в Россию Натальи Морарь объявлены ее собственные действия на территории РФ. В то время как ни сама Марьяна Скворцова, ни большинство других фигурантов так называемых "черных списков" ЕС не принимали участия ни в акциях протеста в Таллине, ни даже в тех действиях у посольства Эстонии в Москве, которые вызвали негативную реакцию эстонских властей. Поводом для репрессий в данном случае является само членство в организации, в которой состоят десятки тысяч молодых людей из самых разных регионов страны — и все они становятся потенциальными жертвами этих ограничений. Фактически мы имеем дело с преследованием людей за их гражданскую позицию — и это даже не скрывается.
Как мы оба прекрасно знаем, Вы отказались поставить свою подпись под обращением в защиту М.Скворцовой. И — буквально в те же самые дни — приняли активное участие в судьбе Н.Морарь.
Я не претендую на то, чтобы оспаривать Ваш выбор и те мотивы, которыми вы руководствовались. Я понимаю, что для любого человека, воспитанного в традициях российской интеллигенции, гораздо естественнее защищать людей (иностранных граждан) от своей собственной власти, чем (своих собственных) от чужой. Пока еще трудно привыкнуть к мысли, что в современном открытом мире угроза правам и свободам человека и гражданина может исходить вовсе не обязательно только от Власти собственной страны.
Николай Карлович! Вы знаете, с каким человеческим и профессиональным уважением я к Вам отношусь. Тем не менее ни я, ни несколько тысяч молодых людей нашей страны не можем понять и принять Вашу точку зрения. Прошу вас объяснить свой отказ мне, Ирине Плещевой, стоявшей у посольства Эстонии в пикете, Марьяне Скворцовой, несколько недель уже живущей у здания Еврокомиссии, и сотням молодых людей из "черных списков" ЕС, Ваш отказ от поддержки людей, проявивших свою гражданскую позицию".
Николай Сванидзе: "Подобный стиль называется стилем доноса"
"Уважаемая Ирина Владимировна! Честно говоря, Вы меня удивили. Буквально на днях мы встречались по Вашей просьбе в здании ОП на Миусской площади, я тогда ответил на Ваши вопросы. И вот теперь — это открытое письмо, больше похожее по стилю на сообщение в компетентные органы. Я бы сказал, Ирина Владимировна, что это не Ваш стиль. Но, так или иначе, принимая во внимание наши с Вами добрые и уважительные отношения, я готов еще раз, уже письменно, разъяснить свою позицию.
Боюсь, что мы с Вами по-разному понимаем функции и задачи Общественной палаты РФ и ее членов. Действительно, я не подписал письмо, с которым пришла в ОП Ваша коллега по движению "Наши" Марьяна Скворцова, и подписал запрос по поводу Н.Морарь. Сначала — о госпоже Скворцовой. Ирина Владимировна, мы с Вами состоим в ОП РФ, а не в ОП Евросоюза. И влиять на решение Еврокомиссии в вопросе о том, кого впускать и кого не впускать на территорию стран ЕС, мы заведомо не в состоянии. Т.е. мне на самом деле предлагалось не защитить гражданку РФ, а поучаствовать в очередной бессмысленной акции движения “Наши”. Сейчас, Вы говорите, Марьяна Скворцова живет у здания Еврокомиссии. Вольному — воля, но никогда еще никому не удалось решить ни одну проблему таким нелепым способом. Взрослая девушка, активная, любящая свою страну, могла бы найти себе более продуктивное занятие. Вы говорите, Марьяна Скворцова не принимала участие в действиях у посольства Эстонии в Москве. Ну так пусть скажет спасибо тем, кто принимал.
Мне не менее, чем Вам, отвратительны любые проявления неуважения к памяти павших на войне. Но неужели Вы действительно думаете, что толпа возбужденной молодежи, которая буянит возле иностранного посольства, блокирует машину женщины-посла, способна заставить уважать свою страну и повысить ее международный престиж?
Вы, Ирина Владимировна, и Ваши друзья — уже не дети и должны понимать, что существуют более безвредные для Родины способы выразить свою свою любовь к ней. Но для этого надо читать книжки, учиться, а это, понятное дело, скучно. Тусоваться и шуметь куда веселее.
Теперь — о Н.Морарь. Н.Морарь — не молдавская журналистка. Она гражданка Молдавии, это так, но в качестве журналиста он работала в России, в российском издании, где на русском языке писала на темы российской политики. И когда российские власти запретили ей въезд на территорию РФ, это не могло не вызвать естественные вопросы.
Мы с П.Н.Гусевым как члены ОП РФ и профессиональные журналисты не "приняли активное участие в кампании по отмене запрета на въезд в Россию" Н.Морарь (вот подобный стиль как раз и называется стилем доноса, Ирина Владимировна, это должно быть Вам интересно как будущему журналисту), а направили запрос в соответствующие авторитетные российские ведомства: с чем связан запрет?
И меня, и П.Н.Гусева в данном случае прежде всего интересует не персональная судьба Н.Морарь, хотя и это, разумеется, важно, а принципиальное право журналиста на профессию, а общества — на информацию. Если запрет на въезд в Россию Н.Морарь не связан с ее профессиональной деятельностью и законно обоснован — прекрасно. Но тогда я не вижу оснований скрывать это от общества. От нашего российского общества.
Ирина Владимировна, Вы всуе помянули недобрым словом русскую интеллигенцию. За что же Вы ее, сердечную, так не любите, чем она успела Вам так насолить в Ваши двадцать лет? Ведь в ее, русской интеллигенции, традициях были воспитаны многие и многие люди, составившие творческую, научную, воинскую славу России. Ну да Бог с ней, с интеллигенцией. Поговорим лучше об Общественной палате РФ, это ближе к теме.
Ирина Владимировна, главная задача ОП РФ, как мне кажется, состоит в том, чтобы быть связующим звеном между обществом и властью. А если понадобится, то и защищать своих людей, своих сограждан от этой власти. Я говорю о нашей, родной власти, Ирина Владимировна, а не о Еврокомиссии. И для этого иногда бывает необходимо задавать этой родной власти не вполне комфортные вопросы.
Дело в том, Ирина Владимировна, что обычай задавать неудобные вопросы исключительно чужой власти, а свою власть есть сияющими глазами, стоя перед ней по стойке "смирно", существует только в государствах тоталитарного типа. В нормальных же странах, или более нормальных, наиболее острые вопросы адресуются именно своей власти. Мне кажется, что это правильно. И функцию членов ОП я вижу в том, чтобы вопросы доходили до адресата.
С искренним уважением и надеждой на дальнейшее сотрудничество".
Оригинал статьи опубликован на сайте www.mk.ru
